• 30.10.2007, 19:06

Иван да Марья

В семье Ивана Егоровича Трофимова, ветерана авиации, издавна соблюдался сухой закон. Потому-то и прожил он с Марией Васильевной своей душа в душу более сорока лет.

Нередко можно было видеть эту дружную парочку на центральных улицах города. Всегда аккуратно одетый – зимой в коротком пальто, летом в светлой курточке – Иван шагает не спеша с Марьюшкой, супругой верною. «Здрасте, здрасте»,- раскланиваются они с многочисленными знакомыми, «И вам не хворать», - отвечают на добрые пожелания. По всему видно, перед нами благополучная семейная пара. И трудно поверить, что когда- то – смешно и грустно вспоминать – их ярко вспыхнувшая любовь могла в одночасье и угаснуть. Наш транспортный авиаполк в марте 1960 года был переведен на Клинский аэродром в Майданове. Тылы, ремонтные части, семьи военнослужащих оставались в Люберцах. Больше года самолетами, а зачастую электричками и поездами мотались люди между подмосковными городами.

Известно: не только Иваново слывет городом невест. Весь полковой холостях в свободное от полетов время бегал в майдановский парк на танцы. Наш Егорыч гоголем ходил в любой компании: и спеть, и сплясать, и доброе слово сказать умел. Неудивительно, что девчонки так и роились вокруг. Вот и познакомился с Марией, да сразу и утонул в ее голубых глазах. Многие однополчане тоже расстались тогда с холостой волюшкой молодецкой. Эх, и погуляло Майданово на скромных, но веселых свадьбах комбинатовских невест и военных женихов.

Старшине сверхурочной службы Трофимову в Клину фартило во всем: женился на очаровательной девушке, и сразу же почти предоставили Ивану в военном городке отдельную комнату в финском домике. Оба сироты, они так радовались своему семейному уголку и обустраивались понемногу. Как-то летом Трофимова с группой механиков послали на неделю в Люберцы. Надо было демонстрировать станки, оборудование и готовить к отправке в полк. Запарка была ужасная! Едва успел тогда Егорыч заехать в Москву, чтобы купить обоев. В субботу после полудня он наконец направился домой. На Ленинградском вокзале, в зале ожидания, встретил знакомых полковых ребят. Они тоже возвращались из командировки. До поезда часа полтора еще, ну и соблазнили Егорыча время в ресторане скоротать; заодно уж, мол, женитьбу обмоем и новоселье. Как тут откажешься, да и сам он был не прочь.

Минут за десять до отправления поезда Егорыч спохватился… Обои – в охапку, и помчался к вагону. Состав уж тронулся… Махнув билетом перед проводницей, вскочил в вагон. Привычными движениями закинул тренированное тело на верхнюю полку, обои – под голову и лежит мечтает о встрече с молодой супругой. Не заметил, как в пьяное забытье провалился. Заснул Иван мертвецки. Очнулся в Бологом , подняв голову, спросил: «Это Клин?». Снизу ответили: «Рано еще. Спи, служивый». Окончательно он пришел в себя перед Питером и с ужасом понял, что запрыгнул не в свой поезд. В Ленинграде потолкался на Московском вокзале, не зная, как же побыстрее вернуться назад. Помочь могла только авиация. В аэропорту Пулково Егорыч взял билет на ближайший ночной рейс. Ранним утром приземлились во Внукове, на попутке добрался до вокзала и успел все-таки на первую электричку до Клина. От полученной в Люберцах зарплаты оставалось у него не более полусотни рублей. Свою Машу Трофимов застал дома: сидела за столом какая-то отрешенная. «А я обоев купил, веселеньких»,- пытаясь оправдаться, глупо произнес Егорыч с порога. Маша оглянулась:

- Иван, а где ты был?..

- В Люберцах, задержался по работе.

- Странно. Твои друзья заходили вечером, поздравляли с новосельем. Где же ты-то пропадал всю ночь? - с укором произнесла Маша.

У Егорыча все похолодело в груди. «В Ленинграде», - признался.

- Ваня, Ваня, как нам дальшето жить? Во лжи и обмане?. .

- Да вот билет на самолет, - торопливо пытался Иван исправить ложь свою. – Перепутал я поезда. Обедал, понимаешь, с ребятами на вокзале в ресторане. Ну и перебрал малость – заснул. Проверить можно.

Они сидели напротив, разделенные невидимой стеной отчуждения, и боялись взглянуть друг на друга. А на столе лежал билет. Этот листочек решал теперь их судьбу. Иван первым прервал молчание и глухо произнес: «Если можешь, прости. Не нарочно ведь! А я клянусь: в рот больше не возьму! Прости Христа ради!».

Шли месяцы, и постепенно зарубцевалась рана в их семейных отношениях. Дело молодое. Но сколько же насмешек, издевательских намеков перенес он из-за той злосчастной промашки. Но слово свое держал. Зато и уважали его в полку, в штаб перевели на оформление в инженерном отделе заявок на полеты и документации на поставку запчастей.

С рождением детей прибавилось приятных хлопот в семье Трофимовых. Так и пролетели годы. Трудно поверить: ни на одном семейном торжестве или в компании друзей Иван даже рюмки не пригубил, будто заколдован был той клятвой. И только после выхода на экран фильма «Ирония судьбы» позволял себе иногда на Новый год фужер шампанского. Историю эту вспоминали в городе с юмором, приукрашивая ее разными небылицами. А мы поведали вам все, как было, – уж поверьте. Ну а по народной мудрости – быль молодцу не в укор.

Казачий курень Клин
Стеклоприбор Клин
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.